МЕДИЦИНСКАЯ ГРУППА СОМА

m-creations.com.ua | 1joomla.ru
Охаянный пророк PDF Печать E-mail

ОХАЯННЫЙ ПРОРОК ДАЛ ЛЮДЯМ ЛЕКАРСТВО ОТ СТА НЕДУГОВ
Андрей Георгиевич Маленков ошарашил меня первой же фразой: “Все, что делал двадцать лет Михаил Петрович Тодика, – это подвиг, бесстрашный и бескорыстный”.

За такой привычной нам несколько возвышенной лексикой – удивительный парадокс. Маленков – профессор-биолог, испытатель новых фармакологических средств, что называется, преуспевающий ученый. Упомянутый им Михаил Петрович Тодика – говоря по-житейски, знахарь, несмотря на ученую степень кандидата географических наук. Знахарь-провинциал двадцать лет, пренебрегая грозными и в общем-то справедливыми запретами органов здравоохранения, лечил людей весьма странным препаратом собственного изобретения. А московский профессор, всем своим научным опытом и жизненным укладом, казалось бы, противопоставленный медицинской самодеятельности, отнюдь не шельмует ее, а даже оценивает в высоком стиле. Да это, пожалуй, смахивает на то, как если бы вдруг прокурор заговорил прочувствованным адвокатским тоном. Или вправду на Руси смерть накладывает ореол святости (Михаил Петрович умер в 1989 году)? Но не до такой же степени, что профессионал будет преклоняться перед дилетантом.

Все двадцать лет Тодика был гонимым. Он сам избрал эту стезю, без сожалений оставив уютное директорское кресло. С каждым новым вылеченным пациентом Михаил Петрович выставлял себя, безоружного, под перекрестный огонь дипломированных чиновников, безупречных знатоков и беспроигрышных ревнителей гиппократовой заповеди. Если не бояться резких слов, Тодика преступал закон, пускаясь исцелять без врачебного диплома на руках.

Страсти вокруг препарата Тодики кипели с детективной импульсивностью. То союзный Минздрав добивался через прокуратуру запрещения деятельности знахаря. Прокуратура очередной раз опускала шлагбаум – тогда вмешивалось управление делами ЦК Компартии Молдавии: продолжай, мол, раздавать препарат, а то жалобам больных нет конца.

И так двадцать лет переменной облачности с легкими прояснениями. Когда закон не писан, власть и право – за сильнейшим. Восходящие и нисходящие потоки начальственной воли без конца швыряли энтузиаста. А тем временем продлевались сотни обреченных жизней, домашняя картотека Тодики пополнялась новыми историями чудом спасшихся, а высокие врата белохалатного ведомства оставались столь же неприступны. Хоть весь мир исцели, хоть покончи навсегда с онкологическими недугами, для Минздрава бездипломный лекарь всегда будет не более как шарлатаном.

Михаил Петрович, как любой охаянный в своем отечестве пророк, не дожил до торжества своей идеи. Но с Андреем Георгиевичем был знаком и возлагал на него большие надежды. Профессор Маленков, работая в подмосковном НИИ Минмедпрома, добился предоставления институтской трибуны кишиневскому самоучке. И заключение авторитетной комиссии было положительным. Впервые за двадцать лет. За месяц до смерти Михаил Петрович с детской наивностью протягивал мне подписанное Маленковым подтверждение положительного эффекта от применения экстракта. Он с восторгом рассказывал, как открытие Маленкова с коллегами зависимости между устойчивостью организма к образованию опухолей и силой сцепления клеток его тканей совпадает с гипотезой Тодики, объясняющей чудодейственность препарата.

Дилетант с робкой надеждой хотел видеть в профессоре продолжателя дела своей жизни. Он умер, а надежда сбылась.

Это стало возможно, потому что нашлась организация, ВНИИинформэлектро, а точнее, руководитель этой организации Михаил Дмитриевич Малей, который взялся финансировать исследования препарата. Ни Академия наук, ни Минздрав, ни Минмедпром, несмотря на проявленный благосклонный интерес к изобретателю, не дали на эту работу ни копейки. А Малей М.Д. за счет фонда социального развития и с согласия трудового коллектива выделил 160 тысяч рублей.

Даже как-то скучно очередной раз доказывать, что все гениальное просто. Началось с того, что 45-летнего Михаила Петровича Тодику крепко прихватил радикулит. Шнурки на ботинках завязывали домашние, а мелкий камешек на тротуаре высекал искры из глаз. Изнуренный адской болью и беспомощностью медицины, Михаил Петрович даже подумывал о самоубийстве. Но старый солдат взял себя в руки и решил: уж если погибнуть, так в поиске выхода, а не безвольно сойти с дистанции. Рассуждал почти по-обывательски. Какой самый мощный источник фитонцидов? Пожалуй, грецкий орех (знаток и любитель фольклора, Михаил Петрович вспомнил несколько историй о “звезде Юпитера”, как называли орех в Древнем Риме). А самое сильно проникающее сквозь ткани организма средство? Бензин, керосин. Взрывоопасный бензин сразу отмел, а на керосине остановился. Экстракт керосином зеленого грецкого ореха – это было изобретение, буквально выдуманное из головы. Сделал, проверил, приложил компресс к пояснице – и впервые боль отступила. Второй, третий, десятый... Боль не вернулась.

А попутно обнаружилось чудо. С начала войны, больше четверти века в ягодицах оставались инфильтраты от бесчисленных уколов в военном госпитале. И вот они рассосались, хотя компрессы ставились на поясницу. Значит, экстракт побеждает опухоли? Кроме того, Тодика вдруг заметил, что куда-то подевались простуды. Прежде фатально регулярные, как смена времен года (это после 1942-го, когда замерзал до полусмерти в степи между Волгой и Доном), они ушли насовсем.

Если самолечение думающего человека условно назвать наукой, то здесь был реализован индуктивный метод. За радикулитом и простудой последовали гастриты, простатит, артриты, пиелонефрит, гипертония, склероз, тромбофлебит, ишемия, шизофрения, цирроз, отдельные виды бесплодия и... черный демон недугов – рак. Список болезней вполне достаточный, чтобы либо Академию меднаук перепрофилировать на керосин, либо все-таки проверить Тодику у психиатра. Разумеется, осуществилось второе, ведь в природе всегда происходит то, что требует минимума энергозатрат.

Пока друзья и сослуживцы Тодики тихо избавлялись от радикулитов и простатитов, тревогу в стане эскулапов не подымали. Но первый же исцелившийся от рака стал сигналом к атаке на зарвавшегося знахаря.

Когда в картотеке стали скапливаться благодарственные письма от обреченных, по существу воскресших, Михаил Петрович по наивности и здравомыслию радовался. А тем временем окрики из Минздрава становились все резче. Как это так – давать людям керосин, да еще внутрь? Ведь он же канцерогенен! Но человек жив, а должен был умереть. Все равно нельзя – керосин вреден. Хорошо, допустим. Но ведь и хлор вреден. А вот натрий-хлор уже нет – обычная поваренная соль. Так и керосиновый экстракт ореха совсем не то же самое, что керосин... Когда спорят двое, один с дипломом, а другой без, правота на стороне того, кто ничего не делает.

В обществе, где социальный механизм имеет командные приводные ремни, наука двигается не фактами, а авторитетами. Давно это поняв, Михаил Петрович в полемике с Минздравом оперировал не столько картотекой, и уж тем более не гипотезой о восстановлении связей между нейронами, но больше автографами космонавта Поповича и певца Кобзона, благодарственными письмами академика Марчука и поэта Ошанина, ходатайствами из иногородних онкодиспансеров и признаниями излечившихся докторов. Значит, Тодика рассчитывал правильно, изловчившись по-волчьи выть. Хитер все-таки был Михаил Петрович. Мог без устали в министерских кабинетах ссылаться на переставшего заикаться известного поэта (и на это способен орех с керосином), а когда оппоненты досадливо отмахивались, доставал из портфеля свидетельство московского нейрохирурга Комарова, который, прооперировав девочку из Тирасполя на предмет опухоли мозга, обнаружил лишь гнойные трубки, заполнившие полости бывших метастаз – после приема препарата Тодики.

Профессор Маленков, единомышленник и продолжатель, назвал авантюризм целителя подвигом, но в то же время заверил: проживи Тодика еще двадцать лет, вылечили еще две тысячи неизлечимых больных – все равно бы препарат не был внедрен, и даже клинических испытаний бы не было. “Рутина, консерватизм”, – понимающе поддакнул я.

– Так ведь это разумный консерватизм, – ввернул очередной парадокс Андрей Георгиевич. – Так и должно быть.

– Как так? Тормозить сильную идею?

– Идея – одно, а керосин – другое. Одобряя идею, нельзя принять ее конкретное воплощение. От гениального прозрения Михаила Петровича до стандартизованного апробированного препарата огромный путь. И пройти его изобретатель не мог. Не только из-за министерской рутины. Но и потому, что эта часть пути – для профессионала.

Идея Тодики сохранилась, но препарат был создан новый – стандартизированный, не токсичный и сохранивший все качества первоначального варианта экстракта. Выявились и ранее неизвестные достоинства. Тодикамп оказался самым лучшим ранозаживляющим средством – превзошел лучший из известных швейцарский препарат. Он стабилизирует тканевые системы, то есть повышает устойчивость тканей к воздействиям, вызывающим опухоли. Значит, в ближайшей перспективе тодикамп – не только лекарство от рака, но и профилактическое средство от страшной болезни.

Опыты на обезьянах показали, что новый препарат не вызывает изменений у здоровых животных, помогает мобилизовать резервы организма. А опыты на мышах, крысах, кроликах и морских свинках приятно удивили: тодикамп в шесть раз снизил число гибели эмбрионов и врожденных уродств. Если со слегка преждевременной смелостью заглянуть в завтра, не получило ли человечество ключ к выходу из тупика от бурного роста дебилов, олигофренов и идиотов?

Итак, создано новое лекарство, обещающее избавление от многих хронических и трудно излечимых болезней – но не только. Возник проблеск совершенно новых экономических отношений в области химико-фармацевтической промышленности. Впервые, должно быть, новое лекарство разработано не под эгидой Минздрава и Академии наук, а группой свободно объединившихся ученых. Получилось гораздо дешевле, а главное, в несколько раз быстрее, чем обычно. 10 месяцев на испытание нового препарата – это уже нормально, соразмерно темпу жизни. Это уже не долгие годы, за которые лекарство, еще не дойдя до аптеки, морально устаревает.

– Монополия Минздрава и Минмедпрома обычно диктовала уход от сложных, неизвестных препаратов, которые могут составить конкуренцию синтезированным, – говорит профессор Маленков. – Наши всесильные министерства хотят не верить в возможности препарата. В нашем же случае не было главного препятствия – предвзятости. Убежденность в неизлечимости рака – одна из основных причин этой неизлечимости. Тодикамп замечателен тем, что он позволяет надеяться на непрямой подход к онкологии: не борьба с опухолью как таковой, а с причинами, ее вызывающими. То есть получена не панацея от рака, а начало того семейства препаратов, на основе которых можно поднимать систему защитных сил больного.

Проделанный нами эксперимент – не только научный, экономический, организационный. Это еще и этический эксперимент. Осуществлять контроль эффективно, следовательно, с наименьшим вредом для дела фармкомитет сегодня не способен. Антисанитария, теснота, необеспеченность элементарной оргтехникой, не говоря уже о современных компьютерах, – одним словом, вопиющая отсталость этого главка вводит нас в такое состояние.

(От составителя: помню, как много лет назад судьба свела нас с молодым тогда доктором Маленковым А.Г. в Московском Доме Журналиста. Мы вели “круглый стол” по проблемам экологии,и предложили тогда лозунг: “не уменьшай видового разнообразия природы”!)

 

Поиск по сайту

Скачать книгу


Вы можете СКАЧАТЬ КНИГУ Дж. Эдварда Гриффина «Мир без рака» в формате PDF. Узнайте всё о витамине B17!

Исследования о ДСА


Зарубежные исследования препарата Дихлорацетата Натрия. Узнать подробнее...

Голосования

Заинтересовала ли вас информация на нашем сайте?
 

Кто на сайте

Сейчас 4 гостей онлайн

"Живая и Мертвая Вода"



Вы можете СКАЧАТЬ КНИГУ Дина Ашбах  - Живая и мертвая вода – новейшее лекарство современности

Исследования Medicor

Комментарии Medicor - Последние исследования показывают, DCA Благоприятные результаты в глиобластомыжете.
Читать подробнее...

Онлайн Консультация Skype

Консультация по e-mail



YOU ARE HERE: Главная Наши препараты ТОДИКАМП Статьи о Тодикампе Охаянный пророк
Рейтинг@Mail.ru